Место сазаньей рыбалки представляет собой узкое русло Дуная, которое в точке нашей высадки круто поворачивает. То есть мы оккупировали место свала на глубину и часть самого глубокого участка реки. Под противоположным берегом — выход на мелководье, по центру — фарватер, а под нашим берегом — небольшая по дунайским меркам глубина с обратным течением. Снарядив и забросив остальные донки, решили проверить те две, которые поставили сразу по приезду. Делая обход снастей, заметили, что один из сигнальных прутиков сильно изогнулся к воде и отбивает чечетку. Право на вытягивание рыбы, как самому неопытному, но самому азартному, было предоставлено мне.
Впечатления от вываживания, которые подарил двухкилограммовый сазанчик, меня просто переполняли, а самый первый и самый важный шаг был сделан — я стал сазанятником! После короткой фотосессии и отпускания рыбы на волю началось томительное ожидание очередной поклевки.
В это время мы и стали аппетитной мишенью для изголодавшейся многотысячной комариной армии. Эти докучливые насекомые прокусывали даже толстую джинсовую одежду, а на оголенные участки тела нападали дикой яростью. Имевшиеся у нас средства защиты от насекомых крылатыми «вампирами» игнорировались напрочь, а в тот момент, когда солнце село и стало темнеть, мы узнали, что может быть и хуже: складывалось впечатление, что на свое великое пиршество комары созвали всех собратьев из соседних участков дунайских плавней. Поэтому последняя вечерняя проверка превратилась в адские муки, а во время снаряжения снастей приходилось руками, словно дворниками, непрерывно протирать лица от комаров.
Но это были не все сюрпризы, которые приготовила нам огромная река. Спустя некоторое время, небо словно оборвалось, и полил сильный дождь. Прятаться от него пришлось под изогнутыми деревьями на берегу (дождевики, как всегда, остались дома). Но то, что произошло далее, меня поразило, и я до сих пор не могу найти объяснения этому явлению. Пятнадцатиминутный дождь заставил дунайскую воду подняться на полуметровую высоту и полностью, по косточки, затопить весь берег, включая место, где стояла наша палатка. Двадцать минут мы были полностью отрезаны от наших донок, палатки, а также провианта, которые остались на берегу у самой воды. С такой же скоростью произошло и шумное отступление воды. Сперва мы решили, что подъем воды произошел от мгновенного поступления в Дунай большого количества дождевой воды, но это явление повторялось еще несколько раз на протяжении нашего пребывания здесь уже без вмешательства дождя и, скорее всего, было связано с нагонным морским ветром, который «регулировал» уровень речной воды, то и принимая, то тормозя ее поступление в море.
Лишь ближе к рассвету я нашел удобную позу для сна на небольшом снопе срезанного камыша, который в палатке исполнял функцию матраца. Но сон мой был недолог. Крик товарища о том, что сработала одна из донок, подбросил меня как пружина.
Подскочив и кое-как надев одной рукой обувь, бросился к месту происшествия, Вторую руку я не чувствовал, пытаясь размять ее на ходу — она отекла и отказывалась мне подчиняться. Прибежав на место, увидел, что сигнальный прутик буквально кланяется дунайской воде от мощных потяжек. Выхватив натянутую леску, стал вытягивать снасть. Тяжесть на противоположном конце донки была приличной. Сильными рывками засеченная рыба старалась отвоевать утраченную дистанцию, но мне все-таки удалось немного утомить ее и отвести от основной струи. Когда до берега оставалось метров десять, рыбина вдруг остановилась, и сдвинуть ее с места стало невозможно.
В этот момент Леонид заметил, что соседняя донка ритмичными подергиваниями отзывается на все мои рывки, А когда товарищ выбрал часть лески, стало ясно, что сазан сел на крючок той снасти, которую держал Леонид, а о мою просто запутался в «порыве гнева». Мне пришлось ослабить натяжку, а Леня продолжил вываживание трофея.
Улов
Наконец удалось рассмотреть бронзовый бок мощного сазаньего тела. Еще немного повозившись с дунайским великаном, Леня подвел его ко мне на доступную для подсачивания дистанцию. В мгновение ока сазан был направлен в подсак и… вдруг изо всех сил рыбина рванулась в глубину. От мощного рывка левая рука соскочила с рукоятки, и лишь чудом пальцами правой руки мне удалось удержать подсак — достойный соперник, ничего но скажешь!
Втащив рыбу на берег, мы увидели, что один из крючков надежно засел в нижней губе сазана, а второй, беспрепятственно пройдя сквозь жабры, застрял в месте сочленения нижней челюсти и жаберной крышки, то есть рыбине не было нанесено значительных увечий, Товарищ сказал, что это и есть классическая схема засечения рыбы на «макушатник»: как правило, поглощая приманку (в данном случае макуху) и почувствовав во рту инородное тело (крючок), сазан старается от него избавиться, выбрасывая через жабры вместе с отфильтрованной водой.
Держа в руках желанный трофей, который заманил меня в эти края, за восемьсот километров от родного дома, я чувствовал настоящий триумф — наконец-то заветная мечта сбылась! Нам стало интересно, сколько же времени ждал меня этот сазан, бороздя дунайские воды. По возрастным кольцам на чешуе удалось определить возраст речного рыцаря в бронзовых доспехах — десять лет.
Результаты утренней ловли
Утренняя ловля оказалась намного продуктивнее вечерней. Вместе с небольшими сазанчиками, которых приходилось отпускать подрастать, попадались и крупные караси. Один раз мне даже удалось одновременно вытащить парочку полукилограммовых экземпляров. Но эта рыба нас интересовала мало, поэтому сразу же отпускалась в родную стихию.
«Макушатники» нужно было постоянно проверять. Ведь в реке помимо сазанов и карасей живет и другая рыба, например, довольно крупная густера, часто соблазняющаяся ароматной макухой. Воды Дуная просто изобилуют этой рыбой. Если бы крупная густера с такой интенсивностью клевала на Десне, то многотысячная рыболовная братия просто бы усеяла все деснянские берега. Но здесь не Десна, и густера, как рыболовный объект, мало кому интересна.
Хотя в один прекрасный момент именно эта рыба сослужила нам добрую службу. Очередная проверка донки, леска которой сильными рывками уходила против течения, нас буквально сбила с толку. В результате в подсак была заведена рыба, появление которой мы вообще не ожидали — это оказался судак весом в два с лишним килограмма. Видимо королевская рыба соблазнилась густерой, длительное время сидевшей на крючке «макушатника».
Больше всего в дунайской рыбалке мне понравилось то, что прогноз на поимку рыбы, о которой рассказывал товарищ, сбылся на все сто процентов. У нас клевал как крупный сазан, так и мелкий, попадалось немало добротных карасей, и даже слова Леонида о том, что из пяти поставленных донок по сазану будут работать две, от силы три — тоже сбылись. Самая первая снасть нам приносила только крупных карасей, вторая и третья — сазанов, остальные две — надоедливую густеру. Такое явление при ловле на макуху наблюдается постоянно. Причем поклевки на уловистые снасти, как правило, происходят с интервалом в 15-20 минут, а смещение соседних донок к уловистой точке не приносит результата. Поэтому рыболову лучше снять те «макушатники», которые отвлекают его от основного процесса, а не ловят рыбу, и сосредоточить внимание на двух-трех уловистых снастях. Видимо такие донки ложатся в какой-нибудь подводный желоб, а сазаны в нем выстраиваются в некую очередь, чтобы отведать ароматное кушанье.
Выводы
Многие, судя из моего рассказа, могут посчитать «макушатник» смертельным оружием против дунайского сазана, но это далеко не так. Видали бы вы, во что превращались снасти после того, как мы не успевали их своевременно проверить. Крючки оказывались если не оборванными, то обязательно разогнутыми. Капроновая нить часто имела вид скрученной пружины. Затягивающаяся петля основной лески превращалась в один огромный узел. А на одной из донок, установленной на середину ямы, постоянно отсутствовали поводки… Каким образом можно разорвать толстую капроновую нить, для меня до сих пор остается загадкой!
Когда же время пребывания на прекрасном и полноводном Дунае подошло к концу, меня это обстоятельство не опечалило, поскольку щедрая дунайская природа подарила нам не только незабываемые впечатления. Могучая река отдала нам частицу себя самой — сазана и судачка мы с благодарностью увозили домой.
Часто, жертвуя собой, река дарит счастливые мгновения многим рыболовам, приехавшим разгадать ее тайны, но не все помнят и ценят эту щедрость. Не стоит забывать, что рыбные запасы не безграничны, а бережливого и не падкого на ее добро человека река всегда одарит крупными трофеями и незабываемыми впечатлениями.
- Читайте начало рыбалки в Вилково.
